Mai 2021 – Французский взгляд

Пойдет ли Земмур на президентские выборы?

Земмур никогда не считал себя политиком . Он всегда говорил, что предпочитает заниматься политикой на уровне борьбы идей – то есть на уровне мета-политики – и что полезен своей стране именно как идеолог.

Блистательный и глубокий аналитик, вызывающий животную ненависть одних и восторг и надежды других, Земмур ведет культурную битву – в грамшианском смысле – вот уже сорок лет.

Тот факт, что люди ждут от него – человека, никогда не занимавшегося политикой, – чтобы он выставил свою кандидатуру на пост президента страны, означает, что среди имеющихся политиков и кандидатов есть огромное незанятое место – место представителя от народа.

А как же Марин ле Пен? – спросите вы. Марин ле Пен делает все, чтобы ее считали таким же «нормальным» политиком, как и всех остальных, ей надоело быть «фашисткой» и «нацисткой», поэтому она хочет показать и доказать свое отличие от отца. Политика «де-демонизации» партии своего отца , которую ведет Марин ле Пен (не случайно она переименовала ее), привела на самом деле к ее «нормализации» («пастеризации дискурса», по выражению ле Галлу), а значит, к конформизму.

Тогда как в народных настроениях произошло обратное. С 2010-х годов, особенно с 2015 года, когда произошли теракты в Шарли Эбдо, Батклане, а потом в Ницце на Английской набережной, все больше народу стало понимать, что у Франции проблема с исламом. А ведь у Марин ле Пен никогда не было ясного волевого дискурса насчет ислама. Она говорила о необходимости прекратить бесконтрольную иммиграцию, но никогда не говорила, как Земмур, о цивилизационном антагонизме ислама с Европой. Ее дискурс всегда исходил из принципа «светскости» и «республиканских ценностей», другими словами, она считает, что существует разница между «хорошим исламом» и «плохим исламизмом», что «умеренные» мусульмане вполне могут ассимилироваться, что мусульманские школы и мечети – не проблема, при условии, что их финансирует Франция.

Марин ле Пен продолжает придерживаться этого тезиса вопреки тому, что большинство французов все яснее ощущает – уже на собственном повседневном опыте! – что ислам по природе враждебен Франции, что он объявил войну их стране и цивилизации, что ислам – это самая страшная гангрена, которую знала Франция за всю историю своего существования, то есть за 15 веков. Большинство французов понимает сегодня, что условием выживания Франции является избавление от ислама. Однако Марин ле Пен, вместо того чтобы представлять интересы большинства французов, пытается не рассердить мусульман, не слишком возмущать лево-либеральные круги, обладающие официальным дискурсом, и делает все, чтобы стать «рукопожатной». Это ввергает ее собственный электорат в недоумение, а членов ее партии в растерянность. Все это добавляется к тому, что она показала себя несостоятельной в предвыборных дебатах против Макрона в 2017 году.

Марин, таким образом, разочаровывает. Многие начинают думать, что ей не хватает масштаба личности, во всяком случае, ясно, что она – не Трамп.

И очень любопытно, что именно в тот момент, когда обозначилось разочарование в Марин, официальные опросы начали показывать, что она может победить в президентских выборах (о том, какая роль отведена опросам в механике президентских выборов, думаю, не стоит и говорить). Все это странно и вызывает растущие подозрения.

И вот в этой ситуации все больше и больше народу задается вопросом: а почему бы не Земмур?

И Земмур, кстати, уже не говорит, как раньше, «нет, я не буду выставлять свою кандидатуру». Он, конечно, прекрасно знает, что его попытаются вывалять в грязи, дискредитировать, оклеветать, убрать со сцены – любыми доступными средствами. Это будет война такой же интенсивности, как в свое время война демократов против Трампа. Кампания по диффамации Земмура, кстати, уже началась – какие-то женщины обвиняют его в харрасменте и пытаются вытащить на свет смутные «истории» пятнадцатилетней давности. И левая пресса распространяет эти обвинения, которые не были даже официально сформулированы! Все помнят также, что два года назад исламисты развязали в соцсетях кампанию по запугиванию Земмура – они открыто угрожали ему убийством, опубликовали его домашний адрес, сообщили, во сколько он обычно выходит из дома и во сколько возвращается и т.д.

Таким образом попытки убрать Земмура в первую очередь будут состоять в том, что либо его потащат в суд феминисты, либо с ним расправятся исламисты. Поэтому ему нужно срочно прекращать выходить из дома без охраны, прекращать запросто ходить в магазин, как он это делает до сих пор, подвергаясь агрессиям прохожих представителей «мирной религии», и т.д.

Земмур – это тот, кто сможет представить исконные интересы французского народа. Он вне системы, он не политик и не входит в истэблишмент. Кроме того, Земмур сможет объединить все правые силы, плюс к тому суверенистов и часть национально настроенных элит. А также за него могут проголосовать те, кто никогда не голосует – напомню, что более 70% считает, что ислам несовместим с Францией. Тогда как Марин ле Пен не хочет ни с кем объединяться и думает, что сможет победить одна. К тому же она, вследствие недемократической манеры управления своей партией, уже потеряла самых блистательных своих союзников – Флориана Филиппо, Марион Марешаль, Жана Мессиа и некоторых других.

Очень важно также то, что Земмур – блистательный оратор и может интеллектуально доминировать в дебатах над любым противником. Нужно прибавить к этому, что, судя по некоторым высказываниям, армия и генералы охотнее поддержат Земмура, чем ле Пен. Марин перестала вызывать народный энтузиазм. За нее проголосуют, конечно, если она будет единственным противником Макрона (или другого представителя глобалистов), но без особого вдохновения. Она упустила свою возможность в 2017 году, а это не прощается. Земмур же вызывает у огромного числа людей восхищение своей смелостью, последовательностью, тем, что не сдает ни сантиметра своих позиций, а также потрясающей эрудицией, способностью интеллектуально доминировать над ЛЮБЫМ противником. Тем более что похоже, что он мотивирован исключительно желанием спасти Францию, а не политиканскими расчетами.

Что удивительно – это то, что у Земмура очень четкая и смелая (неслыханно смелая) позиция (за которую его уже не раз таскали по судам), он никогда ее не менял, не лавировал и не приспосабливался. Более того, вот уже как минимум лет двадцать он практически один – да, абсолютно один! – работал над внедрением своих идей (точнее, возвращением деголлевских идей, которые, по сути, стали восприниматься сегодня как неприемлемые). Он один сдвинул скалу политкорректности, он в одиночку защищал и продвигал то, во что верил, и это находясь в самом сердце враждебной медиа-системы.

Решится Земмур выставить свою кандидатуру или нет? Мы пока этого не знаем.

Земмур часто цитирует своего любимого историка Жака Бенвиля. Уже в двадцатые и начале тридцатых Бенвиль предвидел, что Германия опять развяжет войну. Он предвидел многое и с удивительной точностью – приход нацизма, Аншлюс, разделение Чехословакии, нападение на Польшу и даже советско-германский пакт! Но предупреждений Бенвиля, как и Кассандры, никто не слушал. Перед своей смертью в 1936 году – он не увидит бесславного поражения Франции, но уже знал, что это произойдет – Бенвиль сильно сожалел о том, что не принял более активного участия в политической жизни и не попытался действовать. «Все, что я делал, не принесло никакого плода…» Последние годы его жизни были наполнены горькими сожалениями, он не мог простить себе своего бездействия: «Почему я так правильно все предвидел, но ничего не смог сделать? Моей ошибкой всегда было то, что я не ставил перед собой более высоких целей».

Земмур часто цитирует Бенвиля-Кассандру, и, по всем приметам, сам чувствует себя сегодня на его месте. Земмур не может не думать о том, что сегодня он, может быть, единственный, кто сможет спасти Францию.

Воззвание французских военных

Несколько дней назад было опубликовано второе воззвание французских военных к правительству, на этот раз подписанное не генералами в отставке, а действующими военными. Чем было вызвано второе воззвание и чем оно отличается от первого?

Первое воззвание было написано уже отслужившими генералами, в нем констатировался неумолимый факт крайне взрывоопасной ситуации в стране, исламизации целых территорий и вследствие этого отсутствие безопасности для жизни огромного количества французов. Они говорили также о последствиях распространения в стране идеологии антирасизма и деколониализма, открыто исповедующих ненависть к Франции. Генералы призывали власти как можно быстрее изменить иммиграционную политику и политику по обеспечению безопасности граждан, иначе неминуем взрыв насилия и хаос по всей стране, и тогда потребуется вмешательство армии для наведения порядка. И что лучше этого избежать, пока это еще возможно. Генералы констатировали бездействие нынешней власти и предупредили, что армия поддержит тех политиков, которые действуют в интересах Франции и французского народа.

Однако власти, вместо того чтобы признать проблему и необходимость мер в этом направлении, обрушились на генералов с обвинениями в «путчизме», с насмешками («генералы в тапочках») и угрозами наказать подписантов за это выступление, лишить званий и заслуг. Поэтому в ответ на эту высокомерную и безответственную реакцию властей вышло второе воззвание, на этот раз от лица молодого поколения армии, и не от людей в отставке, а от действующих военных. Они выступили в защиту своих старших товарищей и подтвердили решимость армии защитить страну и народ. Они предупредили еще раз, что гражданская война неминуема и что ответственность за ситуации полностью ложится на политиков у власти.

Привожу текст второго воззвания. Написано оно энергично, проникновенно и достаточно резко.

« Господин Президент Республики, господа министры и парламентарии.

Сегодня мы уже не поем седьмой куплет Марсельезы – он называется «куплетом детей». А ведь он богат смыслом. Вникнем в слова этого куплета: «Мы начнем нашу работу, когда уйдет старшее поколение. И мы найдем там следы их праха, следы их геройства. Нам радостнее разделить их славу, чем пережить их. Мы будем горды отомстить за предков и продолжить их дело».

Наши старшие товарищи – это воины, и они заслужили, чтобы с ними обращались уважительно. Но вы попытались обесславить наших старых солдат. Люди, подписавшие воззвание к правительству, простое и полное здравого смысла – это слуги Франции, это воины, которые отдали свои лучшие годы для защиты нашей свободы. Они исполняли ваши приказы – они вели войны, которые вы им назначали вести, кроме того, подчиняясь вашему приказу, они вынуждены были уменьшить расходы на армию. А вы попытались запачкать их, и это несмотря на то, что они были поддержаны народом.

Эти люди воевали против всех врагов Франции – но вы назвали их «путчистами». Тогда как их вина всего лишь в том, что они любят свою страну и скорбят о ее очевидном для всех упадке.

В таком случае мы, недавно начавшие военную карьеру, выходим на арену, чтобы иметь честь сказать правду.

Мы относимся к тем, кого пресса назвала «поколением огня». Мы, действующие военные – всех армий, всех чинов и разных политических предпочтений – любим нашу страну. Мы считаем любовь к отечеству нашим единственным титулом славы. Мы не имеем права, согласно регламентации, высказаться с открытым лицом, но нам тем не менее невозможно дольше молчать.

Афганистан, Мали, Центральная Африка и другие страны – многие из нас знают, что такое вражеский огонь. Некоторые из нас оставили там своих товарищей. Они отдали свои жизни, чтобы уничтожить тот самый исламизм, которому вы делаете уступки здесь, на нашей земле.

Почти все мы участвовали в операции анти-террористического патрулирования в наших городах. Мы видели своими глазами наши пригороды, которые вы оставили исламистам, вследствие вашей соглашательской политики с врагом. Затем вы попытались использовать нас в пользу определенных религиозных сообществ – тех людей, для кого Франция ничего не значит, для кого Франция – это ничего более, чем предмет насмешек, презрения и даже ненависти.

Мы участвовали в парадах 14 июля. Мы всегда встречали там доброжелательную реакцию французов, которые приветствовали нас с энтузиазмом, потому что мы – их эманация. Но вы просили нас не доверять им, запрещая выходить на улицу в военной форме, делая из нас потенциальных жертв – и это на нашей земле, которую мы в состоянии защитить.

Да, наши старшие товарищи правы в своем воззвании, правы во всем. Мы видим рост насилия в наших городах и деревнях. Мы видим, как исламский коммунитаризм завоевывает публичное пространство и публичные дебаты. Мы видим, как публичное выражение ненависти к Франции и к ее истории становится нормой.

Нам могут возразить, что военным не подобает публично выражать свое мнение. Нет, напротив: именно потому, что мы избегаем открыто принимать сторону той или иной политической партии, мы можем давать наш профессиональный взгляд на происходящее. Потому что такой же упадок мы наблюдали во многих странах, претерпевающих кризис. Этот упадок – предвестие конца. Он знаменует наступление хаоса и насилия. В противоположность тому, что вы говорите, этот хаос и это насилие будут исходить не от «военного переворота», он будет исходить из общества.

Вы придираетесь по поводу формы воззвания генералов, вместо того чтобы признать очевидность изложенных в нем фактов – это свидетельствует о вашей трусости.

Вы требуете, чтобы армия не смела выражать свое мнение, а также заодно и французские граждане – это свидетельствует о вашем лицемерии.

Вы толкаете военных руководителей на то, чтобы они высказали свою позицию, чтобы потом их покарать – как только они скажут не то, что от них требуется – это свидетельствует о вашей порочности.

Трусость, лицемерие, порочность – это не наше представление о военной иерархии. Армия, напротив и par excellence – это то место, где говорят открыто и честно, потому что мы служим тому, за что готовы отдать свои жизни. Мы желаем, чтобы у людей сохранялось доверие к институту армии.

Да, если начнется гражданская война, армия вмешается для восстановления порядка, потому что ее попросят об этом. Это и есть определение гражданской войны. Никто не хочет этой страшной ситуации – ни мы, ни наши старшие коллеги в отставке, но необходимо признать, что гражданская война уже подспудно тлеет, и вы об этом прекрасно знаете.

Наши старшие товарищи бьют в набат, и это вызывает в памяти некоторые исторические моменты. Генералы, написавшие это воззвание – это сопротивленцы 1940 года, а вы, как и тогда, называете их «мятежниками». Эти люди вступили в борьбу, тогда как легалисты, объятые страхом, рассчитывали договориться со Злом, чтобы как-то ограничить размеры бедствия.

Наши генералы – это также солдаты 1914 года, которые умирали за несколько метров земли, тогда как вы запросто отдаете врагу целые кварталы и пригороды. Авторы воззвания – они как все эти люди, известные и неизвестные, которые погибли на фронте или завершили свою жизнь, полностью отдав ее служению отечеству.

Наши старшие товарищи, те, кто сделали из нашей страны то, чем она стала, те, кто охранял ее территорию, кто защитил ее культуру, кто отдавал и получал приказы на своем языке – разве они сражались для того, чтобы вы довели Францию до состояния подобного упадка, до состояния страны, которая свою государственную слабость заменяет брутальной тиранией в отношении тех слуг отечества, которые хотят предупредить об опасности?

Мы призываем вас к действию. Нам не нужно заказных эмоций, уже готовых формул или компаний в масс-медиа. Вы должны думать не о переизбрании или получении новых должностей. Речь идет о выживании нашей страны, вашей страны ».